Северный деловой подход
Россия военного времени сделала Арктику своим приоритетом, но не в экологическом смысле. Добывающая промышленность и инфраструктурные проекты стремятся развиваться ускоренными темпами. Однако этому мешают санкции.
Арктическая госполитика России
Арктика – один из самых важных регионов с точки зрения изменения климата. Как известно, именно она нагревается в два, а по некоторым оценкам – в четыре раза быстрее, чем в среднем планета. И это, из-за таяния ледников, дополнительно ускоряет глобальное потепление.
Россия оказывает на Арктику решающее влияние. Страна контролирует большую часть (53%) береговой линии Северного Ледовитого океана, а россияне составляют половину (2,6 млн человек) от числа всех людей, живущих на арктических территориях. Для самой России это девять регионов и почти треть (28%) ее площади. А также почти 10% ВВП, поскольку здесь добывается 80% российского газа, 17% нефти, почти 100% алмазов, редких и редкоземельных металлов, 90% никеля и кобальта, а также около 60% меди.
В Арктике российская власть видит скорее большое стратегическое преимущество, чем ответственность. Местная пресса всерьез пишет о регионе как военном плацдарме, за который нужно бороться. На государственном уровне Арктике посвятили отдельную главу в новой версии концепции внешней политики России. Так, Кремль указывает, что стремится снизить угрозы «национальной безопасности в Арктике» и нейтрализовать курс «недружественных стран на милитаризацию региона». О намерении обеспечить «экологическую устойчивость» в концепции сказано несопоставимо меньше (собственно, это все, что там сказано), а о климате отдельно не упомянуто вовсе.
Надо отметить, что российские чиновники в основном поддерживают взятый ранее курс и ведут себя так, будто страна включена в глобальную климатическую повестку, разделяет Цели устойчивого развития и стремится к энергопереходу. Однако скептические заявления о причинах глобального потепления звучат все чаще. Например, выступая на Петербургском международном экономическом форуме 2023 года, исполнительный директор Роснефти Игорь Сечин заявил, что не существует научного консенсуса по поводу характера, причин, скорости и долгосрочного направления климатических процессов. А политика зеленого перехода, по его словам, строится на «абсолютизации антропогенного фактора», который не подтвержден объективными научными исследованиями.
«Сегодня очевидно, насколько преувеличены были все алармистские заявления о том, как потепление приведет к исчезновению экосистем Арктики и насколько непоправимо влияние человека на климат, – пишет, например, член-корреспондент РАН Аркадий Тишков в колонке, опубликованной в одном из ведущих деловых изданий, в «Ведомостях». – Арктика останется Арктикой, она никуда не исчезнет, как не исчезала и в прошлые периоды потепления на нашей планете».
Скорректировать действия России все сложнее. Извне это затруднительно, поскольку международное сотрудничество нарушено. Члены Арктического совета и Совета Баренцева/ Евроарктического региона заморозили взаимодействие с Россией практически сразу после ее нападения на Украину. Дания, Исландия, Канада, Норвегия, США, Финляндия и Швеция весной 2022 года заявили, что не будут участвовать в каких-либо мероприятиях под председательством России (страна председательствовала в Арктическом совете до мая 2023 года, когда ее сменила Норвегия). Пришлось приостановить работу более 130 проектов.
«У нас не может быть нормального типа политического взаимодействия с Россией, – сказал ответственный за Арктический совет в МИД Норвегии Мортен Хёглунд изданию Politico в феврале 2023 года. – Однако мы надеемся, что сможем найти способ запустить работу совета на более низком уровне, на экспертном уровне, на техническом уровне, на уровне проектов и так далее». Россия в ответ убрала из «Основ государственной политики в Арктике до 2035 года» упоминание обеих организаций.
Впрочем, западные страны все же ищут альтернативные пути взаимодействия во имя глобальных целей. «Мы не можем ждать, пока политический климат станет идеальным, или ждать, что Россия станет другой страной. Мы должны найти механизм, чтобы заставить Арктический совет работать», – отметил Хёглунд. Россия же намерена увеличить влияние внерегиональных игроков в Арктике. Она пригласила Китай, Индию, Бразилию и Южно-Африканскую Республику (страны БРИКС) присоединиться к ее исследовательским проектам на архипелаге Шпицберген. И уже провела совместные учения с Китаем по береговой охране двух стран.
Изнутри направлять арктическую госполитику тоже мало кто может. Иностранные экозащитные организации GREENPEACE, WWF и BELLONA признаны в России нежелательными. Причем GREENPEACE Генпрокуратура обвинила в попытке помешать осуществлению выгодных стране инфраструктурных и энергетических проектов. А WWF – в том, что фонд ведет «деятельность, направленную на воспрепятствование реализации политического курса страны по промышленному освоению Арктики», а также участвует в «разработке и легитимизации ограничений, способных послужить основанием для переноса трассы Северного морского пути в сторону исключительной экономической зоны США».
Возможно, власти припомнили акции GREENPEACE 2012 и 2013 годов (были возбуждены уголовные дела), когда активисты пытались проникнуть на нефтедобывающую платформу «Приразломная» в Арктике, чтобы привлечь внимание к проблеме загрязнения региона добывающими компаниями. И то, что WWF не так давно предлагал создать 12-мильную буферную зону вдоль арктического побережья Чукотки. В марте 2022 года депутаты Чукотской думы требовали прекратить деятельность WWF в регионе после той инициативы. Эта зона, объясняли они, повлияет на обороноспособность и экономическую безопасность, поставит под угрозу проход по Севморпути (СМП), прокладку линий связи и традиционное хозяйство коренных народов. WWF не соглашался с обвинениями, но ни им, ни GREENPEACE это не помогло.
Сама же Россия намерена продолжать развивать в Арктике мегапроекты. Война не сделала планы более умеренными, наоборот, правительство работает над расширением Северного морского пути (и по количеству судов, и по портовым мощностям), поддерживает новые проекты по производству сжиженного природного газа (СПГ), собирается привлекать инвестиции благодаря льготам особой экономической зоны и через специальный частный инвестфонд «Восток» (для высокотехнологичных стартапов). Продолжать активно инвестировать в регион собираются государственные компании.
У Роснефти есть флагманский проект в Арктике – «Восток Ойл». Он претендует на статус крупнейшего инвестпроекта в мировой нефтегазовой отрасли. Это 52 лицензионных участка на севере Красноярского края и в Ямало-Ненецком автономном округе, на которых расположены 13 месторождений нефти и газа. «Восток Ойл» объединяет месторождения Лодочное, Тагульское и уже работающие Ванкорское и Пайяхское и может обеспечить добычу до 100 млн тонн нефти к 2030 году.
До войны говорилось о планах дополнить «Восток Ойл» заводом «Таймыр СПГ», а также построить завод «Кара СПГ» на Новой Земле в 2030-2035 годах. Но с тех пор о них не упоминалось. Компания может получить право на самостоятельный экспорт СПГ (поправки рассматривает Госдума) с «Восток Ойла» и других месторождений – всего у нее в Арктике их 36. Ни один из этих СПГ-проектов, скорее всего, не будет реализован в ближайшие 7-10 лет, считает старший аналитик «БКС Мир инвестиций» Рональд Смит, «из-за недоступности части технологий для сжижения газа, а также необходимости разработки шельфовых месторождений».
У «Газпром нефти» – уже упомянутая «Приразломная». Предположительно, срок ее эксплуатации закончится в 2038 году. До войны «Газпром нефть» изучала возможность продления ее работы, однако теперь разговоры об этом утихли.
Также «Газпром нефть» продолжает разработку месторождения Новый порт и планирует в 2024 году добыть 5,08 млн тонн. Одним из наиболее перспективных ее проектов считается «Енисей», предполагающий разработку Лескинского и Пухуцяяхского участков на полуострове Гыдан.
На будущее у компании есть масштабный поисковый кластер из 29 участков в Ямало-Ненецком автономном округе и Красноярском крае.
Сам «Газпром» в декабре 2022 года запустил работу Семаковского газового месторождения в ЯНАО. Вскоре должны быть завершены работы на одном из крупнейших месторождений, Харасавэйском, на побережье Ямала. Это одно из трех ключевых месторождений, наряду с Бованенковским и Крузенштернским. Вместе они – основа для нового центра газодобычи, которым «Газпром» активно занимается на протяжении последних десяти лет. Суммарная добыча, на которую рассчитывает тут «Газпром», – около 180 млрд куб. метров газа в год.
«НОВАТЭК» – лидер отрасли СПГ в России, продолжает активно работать в Арктике. Его «Ямал СПГ» в 2022 году произвел 21 млн тонн сжиженного газа, из которых более 16 млн тонн отправили в Европу. Для транспортировки он уже использует Севморпуть. Танкеры с ямальским СПГ традиционно «открывали навигацию по Северному морскому пути, идя на китайские терминалы», а в этом году первые суда ушли в Японию и на Тайвань, как рассказала представитель Росатома.
Уже в 2023 году к этому добавился «Арктик СПГ 2» того же «НОВАТЭКа» – торжественно запустили первую линию сжижения на гравитационной платформе, которую затем должны отбуксировать из Центра строительства крупнотоннажных морских сооружений «НОВАТЭК-Мурманск» к месторождению Утреннее на полуострове Гыдан. Всего планируется создать три линии по сжижению газа общей мощностью 19,8 млн тонн в год. Первую линию планируется запустить в конце 2023 – начале 2024 года, вторую – в 2024 году, третью – в 2026-м. Япония сделала исключение из санкций для проекта «Арктик СПГ 2», чтобы можно было беспрепятственно оказывать строительные и инжиниринговые услуги – японским Mitsui и Jogmec принадлежит 10% в проекте «Арктик СПГ 2».
По прогнозу «НОВАТЭКа», к 2027 году производство СПГ на Ямале и Гыдане выйдет на уровень 44,2 млн тонн в год и превысит пропускную способность морских перегрузочных комплексов, что потребует их расширения. Кроме того, строительство СПГ-танкеров, в отличие от основного проекта, страдает от санкций и идет медленнее.
Росатому пока по пути
Госкорпорация отвечает за проект Северного морского пути. Сам маршрут – кратчайший между Восточной Азией и Европой – функционирует с 1991 года. Протяженность от Карских Ворот до бухты Провидения – около 5,6 тыс. километров, полностью расположенных в территориальных водах России. Но сейчас навигация в восточном секторе зимой невозможна без ледокольной проводки, ведь толщина льда достигает трех метров. Проект СМП должен сделать навигацию круглогодичной уже к 2030 году. Дорожная карта проекта до 2035 года оценивает стоимость строительства почти в 1,8 трлн рублей.
Предполагается, что СМП обеспечит перевозку товаров для экспорта природных ресурсов (нефти, СПГ, угля, металлов) в страны из Европейской части России азиатским партнерам. А также поможет с доставкой в районы Крайнего Севера.
Это прежде всего развитие портов Сабетта, Дудинка, Хатанга, Тикси, Певек. Например, в Певеке планируют построить дополнительные грузовые причалы и установить плавучие атомные энергоблоки. Правительство выделило весной 2023 года 27,5 млрд рублей. Еще столько же рассчитывают привлечь от частных инвесторов. Обновленный Певек будет отгружать до двух миллионов тонн металла с Баимского месторождения.
Также это – строительство судов ледового класса. К 2024 году регулярность перевозок должны обеспечить три ледокола серии 22220 «Арктика» (головной), «Сибирь» (первый) и «Урал» (второй). Они построены и работают на трассе Севморпути. Строятся еще два – «Якутия» (с порядковым номером, соответственно, третий) и «Чукотка» (четвертый). К 2030 году планируется построить пятый и шестой ледоколы серии 22220 и четыре неатомных ледокола. Всего планом развития инфраструктуры СМП предусмотрено строительство 37 судов (8 ледоколов, 16 аварийно-спасательных и 13 гидрографических судов).
Впрочем, глобальное потепление может упростить властям задачу. «Ключевое климатическое изменение Арктического региона, которое непосредственно влияет на социально-экономические и политические факторы, – это беспрецедентный рост доступности арктических морских путей. Это связано хотя бы с тем, что однолетний лед стал доминирующим типом морского льда в Северном Ледовитом океане, а в середине XXI века ожидается полное отсутствие ледяного покрова в летние месяцы. При этом для ледоколов класса РС1, которые могут круглогодично курсировать через многолетний лед, станет доступным судоходство по 90% территории Арктики. Для судов класса РС6 (эксплуатация в однолетних льдах) к середине века станет доступно круглогодичное судоходство в 60% арктических территорий», – пишут эксперты НКО «Арктида» в исследовании «Ключевые стейкхолдеры российской арктической политики».
Даже без учета этого эффекта количество грузов кратно возрастет. Сейчас это примерно 34 млн тонн в 2022 году с планом на 2023 год – 36 млн тонн. Но уже в 2024 году это будет 80 млн тонн, в 2030 году – 150 млн тонн, а в 2035 году – 220 млн тонн. Причем 80% российских грузов, по плану, будет составлять СПГ.
Но это без учета санкций. Рисковый сценарий предполагает, что грузопоток в 2024 году будет меньше планового – 57 млн тонн. В основном из-за снижения количества транзитных грузов. «Желание зарубежных компаний что-то перевозить через российскую акваторию теперь под вопросом», – прокомментировала руководитель InfraOne Research Александра Галактионова.
Росатом отвечает не только за Северный морской путь, но и планирует построить в Арктике сразу несколько атомных электростанций малой мощности. Также Росатом – точнее, его Первая горнорудная компания – развивает горно-обогатительный комбинат (ГОК) для Павловского месторождения (цинк, свинец и серебро) на Южном острове Новой Земли. Вот тут уже сказались санкции – компании пришлось отказаться от идеи строительства плавучего ГОКа и вернуться к более традиционным решениям.
Крупный Баимский ГОК (12 перспективных месторождений меди, а также золота и серебра на медно-порфировой площади в Билибинском районе Чукотского автономного округа) – это, скорее, пока проект. Он ждет свои энергоблоки к июлю 2031 года.
Арктические маршруты
Менее масштабны проекты резидентов Арктической зоны. Золотодобыча в Республике Коми компанией «Северная территория» и в Якутии компанией «Элген». Строительство железнодорожного терминала в Архангельске компанией «Полар Транс Порт». Резидентов 637, но из их проектов только для шести одобрены субсидии на строительство инфраструктуры.
Иногда госкомпании спонсируют исследовательские проекты. Так, ученые в ходе экспедиции «Арктического плавучего университета» в июне 2023 года впервые с помощью беспилотников собрали данные о береговом мусоре на архипелаге Новая Земля в Северном Ледовитом океане. До этого, также с помощью беспилотников, гляциологи и специалисты по геоинформатике, ученые из Института географии РАН использовали беспилотные летательные аппараты для наблюдения за состоянием северных экосистем.
Развитие Арктической зоны приобретает особое значение, заметил в июле 2022 года профильный вице-премьер Юрий Трутнев: «Для этого есть как минимум две причины. Первая – это поставленная президентом задача ускоренного развития Северного морского пути. Разворот экспортного потенциала с Запада на Восток привел к существенному дефициту провозных мощностей Восточного полигона. Северный морской путь поможет разгрузить Восточный полигон, снять с него часть перевозимых грузов, а значит, довезти грузы вовремя и иногда более эффективно. Вторая причина: введенные недружественными странами санкции привели к выпадению важных звеньев многих технологических цепочек, связанных со строительством судов, самолетов, поставкой горно-шахтного оборудования. От того, насколько быстро и эффективно мы возместим эти звенья, соберем снова технологические цепочки, во многом зависит экономическая устойчивость России». И слово «устойчивость» тут явно не в значении ESG.
Надо помнить, что все проекты по добыче и транспортировке углеводородов – это «в первую очередь один из ключевых факторов огромных экологических и техногенных рисков» для Арктики, отмечают эксперты «Арктиды». «Нужно учитывать, что арктические маршруты будут востребованы прежде всего для перевалочных грузов, – предупреждают они. – Иными словами, перевозка нефтепродуктов будет превалировать, что несет в себе дополнительные риски экологических аварий в случае разлива топлива».
Именно разлив топлива – даже не при транспортировке, а из-за разгерметизации стационарного бака на ТЭЦ «Норникеля» – уже стал самой крупной экологической катастрофой в Арктике. «Ситуация осложняется тем, что, в отличие от Антарктики, перевозка и использование тяжелого топлива в арктических водах не запрещаются какими-либо международными конвенциями», – поясняют авторы «Арктиды». Кроме того, даже без разливов и аварий энергетические проекты деструктивно влияют на морских млекопитающих, птиц и рыб, ареал обитания которых крайне локализован и сконцентрирован вблизи участков, где в теплое время года добывают сырье, обращают внимание авторы доклада. И дополнительно напоминают о негативном влиянии закисления, то есть повышения уровня антропогенного углекислого газа, в северной акватории, увеличивающего риски сокращения морского биоразнообразия.